Итак, однажды человек перестает воспринимать существующее и происходящее на вкус, животным способом “пробования” и переходит на осознание происходящего во всей его полноте, связях и действующих силах. Происходит расслабление и в его теле возникают “откатные состояния”.
До этого времени многие годы в ротовой полости все контрольные позиции системы инстинктов были строго отделены одна от другой. Им нельзя было смешиваться, чтобы не нарушить возможность сравнения известных вкусов с новыми.
При расслаблении ротовой полости человек теряется, боится не справиться, не ответить на поставленные вопросы. Будто бы от происходящего там зависит его жизнь. В связи с этим на уровне реального сознания ощущает страх за жизнь, приходящий с уровня чисто физиологических связей и принимает его за ожидаемый им страх.
В следующей фазе откатных состояний усиливается общее неприятие ко всему вовне. Это система инстинктов инициирует в сознании человека чувство жалости к себе, чтобы внимание из внешней сферы переключить в сферу внутреннюю, на контроль ротовой полости.
Сконцентрированный на внутреннем состоянии человек теряет представление о происходящем вовне. Подташнивание и общее неприятие ко всему вовне образуют ощущение недоступности возникшей неопределенности. Человек боится не суметь разобраться в ней.
Что в еще большей степени усиливает ощущение неспособности разрешить поставленный жизненной ситуацией вопрос, и рождает желание при необходимости внутренне напрячься, чтобы силой «протолкнуть» мысль в непонятное, неопределенное, неведомое.
На уровне рефлекторных связей сила, прикладываемая к продвижению своего внимания в сторону неопределенного, имитируется нажатием кончика языка в передние правые зубы. При попытке растереть, расчленить новую порции пищи человек неосознанно стремится проникнуть в глубь ее. Что во многом соответствует способу проникновения в неопределенное, который применялся им прежде при несовершенной организации информационной структуры разума.
Вместо того чтобы провести переосознание и отделить физиологические ощущения от реальных, он неосознанно напрягается, будто пытается продавить верхней частью груди, правым плечом и правой стороной лба неподатливую для проникновения его мысли среду неопределенного. Что утомляет, инициируя животную устремленность к покою и отдыху путем сдерживание информационной и деятельной активности. Он теряет интерес к продолжению познания неопределенного.
Так происходит постоянно и постепенно в сознании нарабатывается отношение к процессу мышления, как к трудоемкому и возбуждающему занятию, к тому же мало эффективному, чаще всего не дающему ответы на поставленные вопросы либо нарождающему многовариантные ответы, использование которых инициирует сомнения. Все это приводит к сдерживанию от ведения разумных преобразований.
В итоге можно сделать вывод о том, что основной причиной, деформирующей процесс мышления, познания является страх, который человек обретает по отношению к неопределенному, не понятому им. Именно рождаемые страхом неравновесности заставляют его для обретения стабильности и дееспособности воссоздавать систему животных напряжений и генераций.
Страх не разобраться в сути вопроса заставляет использовать программу “пересыщенности переполненности”, имитации запаса за левой щекой в виде не существующего “нажеванного”. Так создается состояние довольствования, покоя и спокойствия за счет воссоздания обманчивого чувства независимости от происходящего, последствий производимого и будущего.
В состоянии покоя, спокойствия и довольствования, опираясь на ощущение избыточности в себе, запасов и накоплений в жизни, а также имитации рефлекторной программы “пересыщенности переполненности” человек убеждает себя в том, что неопределенное совсем не страшно. Оно его вообще не касается и не интересует. Обеспеченный с лихвой всем необходимым, с наличием избытка внутренних сил, внутренней энергонасыщенности он может жить, не соприкасаясь с новым и неопределенным, оно не сможет причинить ему вред.
Человек погашает страх, но одновременно обманывает себя. Это он не хочет взаимодействовать с новым и неопределенным, но оно уже живет вокруг и касается большинства, а может быть и всех составляющих его жизни. Особенно это касается взаимоотношений между людьми. Человек не хочет видеть в них нового, но вынужденный взаимодействовать, работать, жить, находиться рядом, он невольно ощущает их влияние. При этом прячет голову в песок, как страус, и делает вид, что ничего не происходит, никто и ничто не меняется, искать взаимопонимание нет смысла и так все понятно.
Он гасит страх в отношении окружающего его неопределенного и одновременно инициирует систему напряжений и генераций программы довольствования, покоя и спокойствия. Вместе с ощущением независимости от происходящего, окружающих людей и будущего они воссоздают в сознании и теле напряжения и генерации, сдерживающие информационную и деятельную активность, рождающие через программу экономии расхода внутренней энергии накопление избытка внутренней энергонасыщенности.