Итак, не защищать и не отделять “свое” от всего остального человек может только в том случае, когда перестанет использовать животную смысловую идею для ведения жизни. В качестве смысловой нацеленности использует вместо “создания и пополнения запасов” устремленность к возобновлению всего в себе и своей жизни.
Возобновлять все в себе и своей жизни одному нельзя, это нереально. Человек не в состоянии охватить мысленным взором все составляющие жизни, включая внешние процессы и внутреннее состояние. Ему обязательно нужны партнеры, с которыми он договаривается о том, что они видят “лучшим для себя” возможность в любом процессе находить более экономичное развитие. Это позволяет углублять взаимопонимание и согласие, создавать объемные представления об интересующих процессах и ситуациях.
В связи с этим, из жизни человека, устремленного быть системно и реально полезным уходит неприятие. Обретаемое во взаимодействии становится материальной базой единения с партнерами по жизни, а через них с окружающим миром.
При такой организации своих представлений об имеющемся и обретаемом человек не только получает возможность, не поддерживать в себе «паразитные» напряжения удержания, отделения и защиты «своего», но самое главное, не рождает через действие инстинктов страх за «свое». Страх за “свое” опирается на страх перед приближением окончания жизни через ожидание голодных болей, остывание и ослабление.
Кроме того, когда человек воспринимает обретаемое, как используемое для развития и совершенствования индивидуальных возможностей, и дальнейшего применения по жизненным связям, он может позволить себе стремиться к полноте реализации своих потребностей и интересов, не стесняясь, не сдерживая себя в обретении необходимого. При этом человек сам способен отрегулировать объем необходимого и достаточного, так как критерием для него является способность с достаточной частотой возобновлять новизну в мировоззрении и представлениях о жизни. Он не настолько занят потреблением нового и сохранением запасов, чтобы у него не хватало внимания и времени для осмысления происходящего и обустройства условий жизни в будущем.
Наилучшим образом обустраивая условия для проявления индивидуальных возможностей, он в каждом действии реализует свои намерения несколько лучше, с более совершенными результатами. Предыдущий опыт полезных действий и создание более благоприятных условий обязательно изменили что-то в его возможностях видеть, понимать и действовать. Поэтому в каждом действии человек обретает нечто новое, либо в своих возможностях, либо в полученных результатах. Что рождает в сознании состояние удовольствия и интерес к продолжению своих намерений в будущем.
В сочетании с ослаблением генераций страха за «свое» и страха перед окружающими, обретаемый интерес к продолжению своих действий в будущем становится для него единственным источником энергии, вырабатываемой для конкретных последовательностей действий.
Жизненные интересы образуют всю полноту самодостаточного процесса жизни, замкнутого через взаимозависимые отношения в устремленность быть полезным и совершенствовать свои возможности. В связи с этим, объем вырабатываемой энергии под конкретные действия, интересующие человека в будущем, становится точно дозируемым, не образующим избытков, не инициирующим потребности компенсировать не используемую часть вырабатываемой энергии с помощью расходования в силовых, животных рефлекторных программах, напряжениях и генерациях.
Так без противоборства достигается стабильность во внутреннем мире. Что приводит человека в состояния более оптимальные, нежели инициируемое установками инстинктов животное состояние покоя, когда он стремится расслабиться и хоть какое-то время не думать о проблемах и жизненной суете.
Образуемое путем расслабления генераций страха за свое будущее внутреннее состояние является наиболее естественным для человека в данных условиях и при данной организации его жизни. В этом более свободном состоянии он способен проявлять свои более совершенные возможности и действовать свободно, не напрягаясь, не уставая и не инициируя в себе устремленность к покою, отдыху, экономии внутренней энергии и сдерживанию информационной и деятельной активности.
В итоге, человек обретает все более полное ощущение единения с близкими, с партнерами, с окружающим миром. Это единение становится не только умозрительным, но и материально ощутимым. То, что ранее называлось духовным единством, преобразуется на более совершенном уровне в состояние полноты единения.
Полнота восприятия этого единения достигается еще и тем, что человек, удовлетворяющий свои потребности и интересы во всей их полноте, не инициирует через установки инстинктов ощущение истощенности, наступающей слабости и ущербности.
Именно восприятие своей ущербности деформирует, делает невозможным ощущение однородности с окружающим миром и людьми в нем. Ослабление ощущения ущербности и слабости позволяет не поддерживать избыточность, следовательно не инициировать состояние собранности и готовности ко всему. Именно эти силовые состояния являются частью системы напряжений,обеспечивающих животное состояние покоя и помогают человеку подавить в себе ощущение слабости и ущербности.